Богатый китаец с 5 дипломами устал от обеспеченной жизни и сознательно стал бомжом: Как живёт 32-летний Чжао Дянь
Рассвет в китайском городе Дали окрашивает небо в пастельные тона. На тихой улице, в нише под карнизом, шевелится походная палатка. Из неё появляется человек с спутанными волосами в поношенной одежде. Он не похож на типичного бездомного. Его взгляд ясен, речь грамотная и осмысленная. Это Чжао Дянь, 32 года, обладатель пяти дипломов в области финансов, бывший парижский аналитик, а ныне — человек, который живёт на улице. И в его понимании это не падение, а сознательный побег из клетки, построенной из чужих ожиданий.
Продукт системы
Чжао Дянь в детстве.
Чжао Дянь вспоминал, что любовь в его семье была условной, и её следовало заслужить правильным поведением и хорошими оценками. Только дедушка и дядя играли с ним просто так, и в эти моменты мальчик был самым счастливым, потому что они любили его и не пытались переделывать. А вот отношения с отцом были очень сложными: за любую провинность или плохую оценку в школе папа тут же жестко наказывал его. Чжао был левшой, а отец пытался его переучить, и чем больше он сопротивлялся, тем жёстче становились наказания, но в итоге он так и остался левшой. Вообще, у него сохранилось негативное отношение к отцу, который просто бил его даже за небольшие проступки.
Помимо семейной обстановки, учеба в детском саду и начальной школе с проживанием, языковые ограничения после переезда за границу также травмировали его. В школах с проживанием был почти военный режим. Чжао Дянь помнит урок плавания, на котором учитель собрал всех детей, не умеющих плавать, и по одному бросал их на глубокое место, вытаскивая только когда они уже почти тонули. Каждое воскресенье днём, когда начиналась учеба и родители отвозили его в школу, он убегал.
Летом в 10 лет Чжао Дянь вместе с родителями эмигрировал в Новую Зеландию. Почему именно в Новую Зеландию, советовались ли с ним родители, какие чувства он испытывал, уезжая жить за границу, он уже плохо помнит. Зато в его памяти навсегда отпечатался эпизод, как перед самым отъездом учительница математики звонила ему по видеосвязи и рассказывала о вещах, на которые нужно обратить внимание за границей. Это был один из немногих моментов в детстве, когда он чувствовал любовь. Он и сейчас понимает любовь как «бескорыстную заботу, без требований чего-либо взамен». Любовь родителей была не такой; у них были требования.
Чжао Дянь со случайными знакомыми в Индии.
Его мать, погружённая в собственные проблемы и процесс эмиграции, не смогла выстроить с ним близкие отношения и не понимала, насколько мальчик нуждается в поддержке. Один яркий эпизод из детства особенно отпечатался в его памяти: уже в Новой Зеландии он шёл за руку с матерью, когда соседский ребёнок обозвал его маменькиным сынком. Чжао Дяню стало горько и стыдно, он тут же отпустил мамину руку и с тех пор никогда её не брал. Однако мать не поняла его чувств, а лишь упрекнула в слабости и сказала, что для мальчика он слишком раним.
Школа-пансион в Новой Зеландии с её жёсткой дисциплиной и языковым барьером завершила формирование его мировосприятия. Учитель бросал не умеющих плавать детей на глубокую часть бассейна «чтобы научить их выживать», а по воскресеньям, когда родители привозили его в школу, Чжао Дянь регулярно пытался сбежать. На уроках он чувствовал себя совершенно потерянным, не понимая языка и культурных кодов, и единственным утешением были игры с другими китайскими детьми. Всё это лишь усугубляло его одиночество, заставив чувствовать, что мир — это враждебное место, где нужно постоянно соответствовать, чтобы выжить.
С старших классов до магистратуры Чжао Дянь изучал бизнес. Когда он выбирал специальность в университете, он хотел изучать педагогику, чувствуя своё призвание в этой сфере. Его мать, из семьи учителей, хотела, чтобы он стал топ-менеджером в транснациональной компании, считая, что работа учителя — пустая трата талантов, а его отец, рабочий, восхищался финансистами, считая, что реальное производство слишком тяжёлое, а финансы, где деньги делают деньги, — более высокоуровневое.
Чжао Дянь (крайний слева) с друзьями в Новой Зеландии.
Узнав о позиции родителей, Чжао Дянь усомнился в своём желании изучать педагогику. По его тогдашним представлениям, не имело значения, что изучать. Он не мог определить свои интересы, был в растерянности относительно собственного будущего. Но он должен был соответствовать ожиданиям родителей и стал идеальным продуктом системы.
Он получил два диплома бакалавра и три магистра в области финансов в престижных университетах Сиднея, Нью-Йорка, Пекина и Парижа. Его резюме сияло, как полированная латунная дверная ручка в инвестиционном банке, но внутри нарастал когнитивный диссонанс. Он осознавал себя идеалистом и мечтателем, интровертом, которого заставляли жить в мире цифр, конкуренции и бесконечной оптимизации.
Чжао Дянь (слева) на первом курсе бизнес-школы во Франции.
Ему претили разбираемые на занятиях кейсы и необходимость «продавать себя» на собеседованиях. Он с иронией отзывался о методах, которые учили структурировать даже провалы так, чтобы блеснуть своими достоинствами; это было частью культуры тотального позиционирования, не оставлявшей места для искренности. Многочисленные стажировки в разных сферах лишь подтвердили его опасения, показав среду, где люди видят в коллегах лишь инструменты или препятствия.
Достигнув предполагаемого финиша — престижной работы аналитика в Париже с годовым окладом, превышающим $100 000 — он испытал не триумф, а экзистенциальную пустоту. Чжао Дянь смотрел на своих коллег — тридцатилетних, сорокалетних — и видел, что их жизнь не меняется. Только цифры на банковском счёте растут, а внутреннее состояние остаётся прежним: постоянная усталость, тревога и ожидание выходных.
Глубина кризиса
Чжао Дянь (в светлом пиджаке) — студент бакалавриата в Австралии
Пандемия и последовавшая изоляция стали детонатором, приведшим к глубокому кризису. Запертый в своей парижской «клетке с золотыми прутьями», Чжао Дянь погрузился в пучину депрессии, проводя дни за бесцельными компьютерными играми и забывая о еде, пока желудок не начинал болеть. Он перестал следить за временем, и в какой-то момент ему стало совершенно всё равно — живёт он или умирает.
Спасением стало случайное знакомство с такими же, как он сам, потерянными экспатриантами в Париже. Вместе они решили начать с самого простого — найти любую работу, не требующую специальных навыков. Чжао Дянь устроился на кухню китайского ресторана, где его обязанности включали мойку посуды, подготовку ингредиентов и помощь поварам.
В отличие от офисной жизни, где он постоянно жил в гипотетическом будущем, на кухне он обрёл счастье в настоящем моменте. Это переживание привело его к простой, но радикальной мысли: счастье не нужно откладывать, его можно найти в самых простых вещах, и если мытьё тарелок делает его счастливым, то вся погоня за «идеальной» карьерой теряет смысл. В этот момент рухнула вся парадигма «успешного будущего», и он осознал, что был тем ослом, бегущим за морковкой, которую сам же и держал перед своим носом.
В поисках себя
Чжао Дянь.
В мае 2023 года Чжао Дянь принял решение вернуться в Китай. Вместо того чтобы лететь в Шанхай, где у его семьи были связи, и он мог бы относительно легко возобновить карьеру, он отправился прямо в Чэнду, а оттуда — в отдалённые районы Западного Сычуани. Там он провёл полтора года, работая волонтёром в местных общественных проектах — помогал восстанавливать здания, работал с туристами, участвовал в экологических инициативах. Жизнь вдали от цивилизации, физический труд и простота быта закрепили его новое мироощущение.
После Сычуани он на короткое время вернулся в Шанхай, где попробовал работать курьером, и однажды увидел своих бывших коллег по финансовому сектору. Они шли на работу с пустыми, уставшими глазами, и Чжао Дянь окончательно понял — назад дороги нет. Он не хотел больше быть одним из них.
В декабре 2023 года он прибыл в Дали — место, ставшее для многих символом альтернативной жизни, где окончательно сбросил последние оковы, поселившись в палатке. Теперь его быт стал доведённой до абсолюта практикой осознанного минимализма. Он живёт по солнечному свету, вставая в семь утра и ложась в девять вечера, считая это самым здоровым и естественным графиком.
Чжао Дянь.
Питается он дважды в день в местной бесплатной вегетарианской столовой, принимая простую, но питательную пищу как дар, за который он испытывает благодарность. Его подход к гигиене основан на экспериментальном отказе от навязанных привычек: он обходится без зубной пасты, используя лишь зубную нить, и моется раз в несколько дней у друзей в хостеле, утверждая, что его здоровью ничего не требуется.
Его месячные расходы не превышают ста юаней, поскольку, по его словам, когда почти ничего не тратишь, исчезает необходимость продавать своё время, а время — единственный по-настоящему невосполнимый ресурс. Он не чувствует себя попрошайкой, объясняя, что пользуется излишками системы — едой, которая всё равно готовится, и пустующими прачечными, — что является его формой протеста против общества гиперпотребления.
Его гардероб состоит из десяти предметов одежды, большинство из которых — старые вещи, привезённые ещё из Европы, или подарки друзей. Недавно он купил за 25 юаней (около 300 рублей) подержанные трекинговые ботинки, которые развалились во время его паломничества вокруг священной горы в Тибете.
Собственная миссия
Чжао Дянь (крайний слева) со случайными прохожими в Индии во время путешествия по этой стране.
Всё свободное время он посвящает проектам, которые считает своей миссией. Пережив собственный кризис, он начал переводить и выкладывать на видеоплатформу Bilibili ролики по психологии, и за год их накопилось более восьмисот. Он получает сотни сообщений от зрителей, которые благодарят его за то, что он помог им понять себя и почувствовать, что они не одиноки в своих переживаниях.
Со временем, поняв, что корень многих психологических проблем кроется в травмирующей системе образования, он задумал создать общенациональную платформу под названием «Играть». Его цель — позволить детям через игру и эксперименты пробовать себя в разных профессиях, от пекаря до программиста, чтобы помочь им найти внутреннюю искру, то, что зажигает их изнутри — то, чего ему самому так не хватало в детстве.
Его личная жизнь тоже стала частью процесса исцеления. Будучи отцом десятилетней дочери от краткого романа в США, он старается быть для неё не традиционным авторитетом, а другом и поддержкой, которую не получил в детстве. При этом его родители купили внучке и её матери квартиру в США, чтобы обеспечить стабильные условия жизни. А сам Чжао Дянь хочет, чтобы она знала, что папа любит её просто за то, что она есть, и всегда на её стороне. А вот с собственными родителями он не общается.
Чжао Дянь со своей игрушечной белкой.
Его верным спутником является игрушечная белка, подаренная другом, которую он называет собственным ребёнком. Для него этот плюшевый зверёк стал символом той части его личности, которая всё ещё нуждается в утешении, а периодические «тревоги разлуки», которые он проецирует на игрушку, напоминают ему о важности эмоциональных связей.
История Чжао Дяня — это не манифест против образования или карьеры, а глубоко личный рассказ о тотальной ревизии ценностей, навязанных семьёй, обществом и системой. Он не нашёл всех ответов, но перестал бояться вопросов. Его палатка в Дали — это не символ поражения, а штаб-квартира исследователя, поставившего свою собственную жизнь во главу угла и отказавшегося обменивать её на одобрение извне. Его бродяжничество является не бегством от ответственности, а путешествием к самому себе, самым радикальным поступком человека, уставшего от золотой клетки собственного успеха.
Когда-то он думал, что успех — это определённая должность, определённый уровень дохода, определённый образ жизни. Сейчас для него успех — это способность просыпаться каждое утро с чувством, что твоя жизнь принадлежит тебе, что ты не тратишь её время на то, что противоречит твоей сути. И в этом смысле его можно назвать самым успешным человеком в мире.
Источник: salt.mediasalt.ru
Комментарии: